Всемирно неизвестная Петриковка

В Петриковке культурно-художественный бэкграунд ощутим повсюду. Село не только сохранило свою художественную традицию, но и продолжает её развивать. Оно и по сей день является центром народной культуры. Тут действует Центр народного искусства «Петриковка», куда приезжают отовсюду, чтобы поучиться художественной росписи и пообщаться с носителями традиции — мастерами.

Путь каждого мастера к искусству петриковской росписи — особенный. У кого-то в роду были художники, а кто-то увидел в петриковке своё призвание. К первым принадлежит мастер петриковской росписи, директор Центра народного искусства «Петриковка» Андрий Пикуш. Он происходит из рода художницы Тетяны Паты, которая научила петриковской росписи целое поколение мастеров:

— Моя бабушка, мама моего отца, была двоюродной сестрой Тетяны Якымовны Паты. Это был мой детсад — в то время детских садиков не хватало. Так, идя к своей сестре, она и меня туда за руку тянула. И вот я с каких-то там двух годиков уже видел это рисование, ну и ясно, что оно меня пронзило, как током, своей энергией. Я всегда видел новые работы в её доме, восторгался ими и мечтал рисовать.

Наталия Рыбак тоже познакомилась с искусством петриковки ещё в детстве, увидев расписную шкатулку, изготовленную на фабрике петриковской росписи «Дружба», которая в советское время массово выпускала сувенирную продукцию.

— Это был просто восторг! Это была дружбовская шкатулка, и я была просто — ах! Да это такое восхищение, боже, это сказка! Невероятно. Мне ужасно захотелось рисовать ещё в детстве, но как-то не получалось. А потом, в школе, повезло, что было производственное обучение, и там я начала рисовать.

Мастерица Галына Назаренко раскрытием своего таланта обязана маме:

— Это заслуга мамы, потому что она мечтала рисовать, но не смогла, потому что после войны бедно было, не было за что рисовать. И эти свои мечты она воплотила во мне. Когда я была маленькая и рисовала в альбоме карандашами, она сидела около меня. А уже потом, когда я захотела пойти учиться, она всегда поддерживала меня. Сейчас ей 80 лет, и она до сих пор поддерживает. Если муж иногда сердится, говорит: «Вот опять куда-то едешь!», то она до сих пор говорит: «Езжай, это нужно».

Традиция

Традиционно петриковской росписью украшали дома: стены внутри дома и снаружи, особенно вокруг дверей и окон. Так же, как и вышивка на сорочке, роспись, считалось, оберегает от всего плохого. Позднее орнаменты мигрировали на предметы быта — сундуки и другую мебель, музыкальные инструменты. Когда бумага стала доступной для селян, петриковские мастерицы стали рисовать «малёвки» на белом фоне, которые можно было наклеить на белую стену.

Не только мотивы, но и инструменты, которыми создаётся петриковка, чрезвычайно важны в сохранении традиционности этого искусства. Самым простым и доступным является рисование пальцем. Цветы, ягоды калины — всё это можно изобразить, лишь окунув палец в краску и оставив отпечаток на бумаге. Инструмент, которым мастера особенно гордятся, — это кисточка из кошачьей шерсти, или «котячка». Галына Назаренко объясняет, что мех кошечки особенно эластичный, и такой кисточкой можно нарисовать как обычные, так и самые тонкие линии для «петушинья».

— Пробовали делать кисти и из (шерсти) волка, и из зайца, беличьи щётки — всё не то. А вот кошечка — то что нужно.

Кстати, есть много мнений относительно того, из шерсти какой кошки получаются наилучшие кисти (да, именно кошки, а не кота). Наталия Рыбак подчёркивает, что очень важно провести серьёзные дипломатические переговоры с кошечкой, чтобы она согласилась и не царапалась, и только потом можно отрезать немного шерсти. Предпочтение отдаётся простым, беспородным дворовым кискам. Наилучшая шерсть для кисточки — под лапкой и на шейке. Потом её складывают отрезанными кончиками к отрезанным, а острыми — к острым, приматывают простой ниткой к палочке — и кисточка готова. Чем старее кисточка, тем больше она «отработанная» и потому ценнее.

Сами художники видят связь петриковской росписи со стремлением человека к познанию мира вокруг себя. Андрий Пикуш считает, что в петриковке кроется глубокий смысл, который до сих пор не раскрыт:

— Задолго до [появления] науки народ ещё тысячи лет тому назад понимал те уникальные законы жизни и развития космоса и те законы, которыми руководствуется всё живое на Земле. И воплотил их как письмена, как знаки, как символы именно в народном творчестве. Это касается как вышивки, так и керамики, так и резьбы по дереву, так и росписи. Я думаю, что придёт время и будут наши дети и внуки защищать кандидатские и докторские диссертации и раскроют смысл — необыкновенно глубокий, вот этот космогонический смысл этого искусства.

Эту же параллель — между гармонией
человека и природы в жизни и в искусстве — проводит и Наталия Рыбак:

— Человек не главный, главная природа. А люди считают, что они главные и могут делать, что захотят. Нет, это неправильно.

История

По местным преданиям, Петриковка основана в XVII столетии козаком Петриком как козацкое зимовье. Есть и версия, что основателем был сам Петро Калнышевский — последний кошевой атаман Запорожской Сечи.

Наталия Рыбак рассказывает:

— Здесь зимовали козаки, а раз они зимовали, значит население катастрофически росло, и поэтому пришлось построить новую церковь, потому что старая просто физически не вмещала людей. Большое очень село начинает поглощать окрестные, потому что ну очень разрослось. Очень много мастеров было. К сожалению, совсем пропало у нас ткачество. Ткали. Нет мастеров. Рогозоплетение. Вон речка, Чаплынка — рогоза полно, а мастеров нет. Осталась петриковская роспись, вытынанка — слабенькая. Вытынанка (разновидность украинского прикладного декоративного искусства. Вырезанные ножницами из бумаги узоры, образы, орнаменты, фигуры, пейзажи и пр. «Вытынать» — значит «вырезать» — прим.пер.) тоже сильная была когда-то.

В 1936 году народный художник и учитель Олександр Статыва создал в Петриковке школу декоративного рисования, где желающие могли учиться петриковской росписи. В 1950-х на базе артели вышивальниц «Вильна селянка» («Свободная крестьянка») открыли цех подлаковой росписи, который впоследствии перерос в фабрику «Дружба». На фабрике изготавливали сувенирную продукцию, украшенную петриковской росписью, которую потом экспортировали почти в 40 стран мира. Однако условия труда и сама идея индустриализации народного искусства была художникам не по душе, объясняет Андрий Пикуш:

— Меня не удовлетворяли условия, когда петриковку загоняли на конвейер.

Именно в то время в росписи начали применять чёрный цвет, ранее не присущий традиционной палитре этого стиля. Говорят, что, возможно, это было спланированное вкрапление российских народных традиций художественной росписи — хохломской и жостовской. Андрий Пикуш провёл собственное исследование относительно происхождения чёрного цвета в петриковке. По его мнению, огромную роль мог сыграть человеческий фактор: петриковские художницы позаимствовали определённые элементы похожих российских традиций и начали их использовать в своих работах.

Впрочем, советская политика унификации и размывания украинских культурных традиций не уничтожила петриковку. Галына Назаренко радуется, что её знаменитому селу удалось сберечь самобытное художественное направление:

— В советский период уничтожили все росписи. В каждом регионе была своя роспись, просто нам повезло — у нас сохранилось. На каждом этапе кто-то находился, кто её сохранял.

Современность

Петриковская роспись, как и любой вид искусства, не стоит на месте. Она развивается и реагирует на события и запросы сегодняшнего дня. Мало кто теперь разрисовывает стены жилья красочными цветами (хотя случаются и такие заказы!) — петриковка постепенно переходит в новое измерение. Галына Назаренко считает, что петриковская роспись имеет все шансы стать полноценным галерейным искусством международного уровня.

— Петриковка не должна быть такая, как в старину, она же должна развиваться и двигаться вперёд.

Галына объездила с персональными выставками чуть ли не весь мир. Только на протяжении 2018-го художница имела четыре выставки за границей, а пятая, в Украинском институте в Нью-Йорке, состоялась без её участия. Она видит в этом акт культурной дипломатии, когда Украина ассоциируется у людей с народным искусством, а не только с политическими событиями.

— Это имидж. Вы понимаете, за рубежом не интересна Украина как война, к сожалению. Это НАМ болит. Им оно не болит. Но нужно заботиться о хорошем имидже Украины за границей. И петриковка — это то, что можно показать с хорошей стороны, с позитивной. Это я и делаю.

После встречи со знакомым волонтёром у Галыны Назаренко появилась идея нового проекта — «Мамай из гильз», когда на основе её картины будет создана новая работа с образом фольклорного козака, где материалом станут гильзы, привезенные волонтёрами и воинами с фронта.

— Когда приехали ко мне знакомые из Америки, которые коллекционируют петриковку, к ним приехал волонтёр Юра Фоменко. Он ведёт блог про Мамаев. И так мы с ним познакомились, хотя он сам из Днепропетровска; а потом он пошёл на войну и как-то говорит: «Галя, пришли своего Мамая». Как раз у меня вернулась выставка из Франции, и там был небольшой Мамай. Приехал Юра с войны и привёз этого Мамая, чтобы я ему подписала, и говорит: «Ты ж мне передала и не подписала. Пока он висел у нас на 43-м блокпосту, у нас ни одного погибшего не было».

Андрий Пикуш рассказывает, что художники Центра народного искусства «Петриковка» подготовили выставку из более чем 200 произведений, которая объехала около 50 стран мира в рамках этого проекта. Тем не менее петриковская роспись становится открытием для многих не только за рубежом. Дома искусство тоже приобретает новые смыслы.

Петриковская роспись объединяет историю, традицию и современность. Художники соглашаются, что хоть петриковка и является символом украинского народного искусства, но в то же время она имеет большой потенциал для инновационного использования. Современное переосмысление петриковки происходит прямо у нас на глазах: популярными становятся принты на футболках, свитшотах, сумках. Орнаменты петриковки украшают капоты авто и мобильные телефоны, их всё больше используют в дизайне, на посуде и предметах быта.

Мастера петриковской росписи должным образом воспринимают изменения и вызовы современности, продолжая традицию и популяризируя её своим творчеством. Каждый из них чётко видит своё место и свою задачу в сохранении и развитии этого искусства. Сохранении его именно дома, в Украине. Ведь за красотой не обязательно ехать куда-то далеко, говорит Наталия Рыбак:

— В 93-м был у меня очень интересный опыт: я полгода была в Канаде. Пусть будет плохо — я буду дома. Я не могу, я просто настолько люблю свою землю, людей и работу. Нужно менять себя, ломать через колено свои привычки, подстраивать себя под ту страну. Почему, если у нас всё такое хорошее? Зачем менять всё? И обычаи прекрасные, и люди чудесные.

На вопрос, чем для них является петриковская роспись, они в один голос отвечают: «Это моя жизнь». Наталия Рыбак объясняет:

— Это моя жизнь и причём неотъемлемая такая составляющая. Если я долго не рисую, я просто болею. Это просто невозможно. Работа художника очень интересная и похожа на карьеру спортсмена: если вы тренируетесь — вы выдаёте рекорды, а если вы не тренируетесь — у вас ничего не получается.

Народное искусство — это то, что всегда объединяет, вдохновляет и мотивирует. Наталия Рыбак считает, что петриковку, как искусство, стоит распространять среди людей.

— Людям не хватает этой гармонии. Я думаю, что эта работа нужна, обязательно. И наш народ и любит эту красоту, и стремится к ней, и хочет видеть, и сами хотят рисовать. Так что, я думаю, у меня очень много ещё работы. Нужно привлекать к рисованию всю Украину!

— Пока что петриковская роспись продолжает жить, борется, но глубоко никто не копает. Потому что, как вы думаете, петриковская роспись это что — птицы и цветы? Представьте себе: рыбы, птицы, кони, народная картинка. Это такое широкое демократическое явление, что ого-го, а все ж думают, что только цветочки. Всемирно известная петриковка — в принципе — всемирно неизвестная, потому что глубоко никто не копает. Поэтому вам карты в руки — ищите. И настоящей петриковки очень мало сохранилось.

— Долгими зимами, когда я сижу дома и работаю — это те «витамины», которые дают мне вдохновение и настроение; и путешествовать я очень любля и хочу, и большие планы до сих пор, но всё равно, если можно так как-то назвать мою работу (не работу, а жизнь), то жизнь — в стиле джаз, сплошная импровизация.