Опишне: рождение из глины

Сегодня, с развитием серийного производства посуды, всё меньше остаётся частных производств, что продолжают заниматься гончарством и ещё меньше таких, которые делают это своим призванием в жизни. Однако в старинных и самобытных центрах распространения украинского гончарства ещё работают мастера, которые изготовляют традиционную керамическую посуду, тем самым сохраняя и приумножая этот обычай.

Керамика Опишне

Изготовление керамической посуды на территории Украины было в расцвете ещё со времён Трипольской культуры. Это ремесло постоянно развивалось, поскольку было востребованным, и уже в 16 в. на территории Украины было около 10 крупных центров распространения гончарства. Доныне одним из крупнейших и известнейших в Украине есть село Опишне (больше про историю Опишне, семью Пошивайло и Национальный музей-заповедник украинского гончарства, что на Полтавщине, читайте в нашем материале).

Опишненская керамика объездила немало международных выставок и экспортировалась почти на все континенты мира.

На протяжении веков гончарные изделия одновременно сохраняют традиции и развиваются. Большое разнообразие блюд украинской кухни и сложная обрядовая культура украинцев предопределили появление керамической посуды разных форм и объёмов.

В опишненской традиции керамической росписи преобладают растительные мотивы — цветы, гроздья, колоски, ветви. Тёплые оттенки красного и коричневого мастера объединяют с вкраплениями зелёного и синего цветов.

В Опишне создают разнообразную расписную посуду (кувшины, миски, куманцы, барильца и т. п.), зооморфную посуду (стилизованную изображениями животных), мелкую скульптуру и игрушки. Своими скульптурами и игрушками Опишне особенно славится.

Зооморфную посуду в Опишне делают в форме быка, козла, коня, птицы и т. п. Но самые любимые образы опишненских мастеров — баран и лев. Делают в Опишне также игрушки-свистульки, или кукушечки (окарины), изображающие коня, всадника, петушка, баранчика, козла, оленя.

Мастера Опишнего не делают предварительные эскизы своих работ. Считается, что среди огромного количества похожих гончарных изделий вы не найдёте двух одинаковых. А разнообразие форм и назначения этих изделий — от крохотных игрушек или посудинок до громадных ёмкостей в 25-30 литров — это тема отдельного разговора.

Гончарство и роспись

Процессу непосредственного создания гончарного изделия предшествует долгая подготовка. Сначала мастер откапывает глину в местах её залегания — глинищах. Привезённую глину гончар ссыпает в специально-огороженное место и оставляет «дозревать», время от времени перемешивая лопатой. Глина «зреет» в природных атмосферных условиях: мокнет под дождём, сохнет на солнце, мёрзнет на морозе. После этого глину сбивают специальным молотом и строгают, потом замачивают в воде и длительное время отстаивают, затем — процеживают и подсушивают. Всё это делается, чтобы выявить все посторонние частицы, примеси, которые могут навредить созданию качественного изделия. Хорошо отстоявшуюся, увлажнённую и вымешанную глину гончар уже может брать в работу.

Основное изделие мастер обычно формует на гончарном круге или лепит вручную. Сегодня есть также возможность использовать формы из гипса. Мелкие приставные части, как в старину, так и сейчас, мастер изготавливает вручную, а затем прикрепляет их к основному изделию жидкой глиной. После лепки глина сохнет в природных условиях, без сквозняков. Потом изделие обжигается в печи, после чего его покрывают глазурью или расписывают, а потом ещё раз обжигают уже при более высокой температуре.

Технология росписи изделия до первого обжига называется «роспись по сырому черепку». Это технология как раз и свойственна опишненской традиции росписи гончарных изделий.

Для росписи используют ангобы — краски на основе жидкой глины. После второй просушки их расписывают, используя резиновую грушу с соломинкой на конце. Трудности исполнения росписи состоят в том, что настоящий свой цвет ангоб проявляет под глазурью лишь после обжига.

Орнаментальную роспись ангобами наносят, используя такие стародавние техники, как рожкование и фляндровка. Рожкованием можно проводить прямые и волнистые линии, наносить точки, листочки и другие орнаментальные элементы. Для фляндровки характерны чёткие зигзагоподобные волокнистые линии, располагаемые симметрично по обводу изделия.

Строгого разделения на повседневную и праздничную посуду в Украине издавна не было. Поэтому количество посуды в каждом доме напрямую зависело от того, насколько обеспеченной и большой была семья. Например, хозяйка со средним достатком могла пользоваться 15-ю разными по размерам и пропорциям горшочками. Горшочки с выпуклыми боками называли «пукатыми», более узкие горшочки — «плоскунами». Семьи победнее зачастую не имели отдельной посуды для праздников и использовали простую посуду, для повседневного обихода. Потому, традиционно, украинскую керамическую посуду принято различать по форме, а не по назначению.

Кроме горшочков делают также рынки (невысокие миски, которые расширяются кверху), макитры (разновеликий универсальный предмет утвари с характерными бороздками на стенках для перетирания мака), кувшины, сковородки, миски, поросятницы и т. п.

Понятия «горшочек» и «глечик» часто путают. Горшочек — посудина округлой выпуклой формы для приготовления блюд, глечик (крынка) — высокий, для жидкостей.

Слоик — это высокая банка для хранения повидла, мёда, смальца и квашеных овощей. Жидкость хранят в таких посудинах, как тыква (с широкими стенками и узким кончиком), барыло (с двумя днищами и выпуклыми стенками), куманец (фигурная посудина для спиртных напитков, часто в форме кольца) и плесканец (как куманец, только сплошной, без отверстия).

Для выпекания пасхальных пасок (куличей) делают специальные формы — тазки, ставчики или, как их ещё называют, пасковники.

Мастера Опишне

Василий Омельяненко

В этом году Василию Омельяненко исполняется 93. Впервые он взял в руки глину в возрасте 9 лет после того, как увидел у соседа-гончара игрушки-петушки:

— Мы с братом попросили маму принести нам глины. Начали лепить свистульки, но первый раз ничего не получалось. Первые «петушки» такие плохонькие выходили, заляпанные. Глина требует усидчивости, иначе ничего не будет. Мы лепили дальше и наловчились делать очень хорошие свистульки-петушки. А потом думаем: в природе есть и другие живые существа. Ну и стали делать рыбок, собак, баранчика. Продолжали это занятие.

Василий с братом слепили первые сто свистулек и продали их соседу, который ездил торговать в Полтаву. Так ребята заработали свой первый рубль. Они чувствовали себя очень богатыми. Тогда, в 1943 году, когда бедная сельская семья Омельяненко только выбралась из голода, заработанные на свистульках деньги помогали выживать.

До начала Второй мировой войны Василий Омельяненко закончил семь классов. Продолжал получать среднее образование уже в вечерней школе. В 1950 году Василий поступил на работу на завод «Художественный керамик»:

— Посадили меня на заводе баранов делать. Я их не лепил до того. Норма была — четыре на день, а я едва одного сделал. Потом освоил и начал не только норму делать, но и обдумывать другие формы: льва, бычка, коня. Создавал изделия для выставки. На заводе были старшие учителя. Но я мог сделать больше, чем они показывали. Ну и зачем мне тогда учитель нужен? Но считается так: ты младше, а значит от него (старшего — ред.) зависишь, он тебе как бы указывает.

Простой посуды вроде кувшинов или тарелок Василий практически не делает — ему это не интересно. И хотя Василий считается мастером малых форм, его авторству принадлежат также большие парковые скульптуры, среди которых самая известная — «Лев о двух головах». Хотя обжигать подобные изделия частями технологически проще, эту работу мастер обжёг всплошную, соорудив вокруг неё печь. Льва он считает символом мужественности и силы украинцев, а две головы ему нужны, чтобы видеть друзей и врагов на Востоке и Западе. Скульптура «Лев о двух головах» и другие скульптуры мастера стоят на территории Национального музея-заповедника украинского гончарства в Опишне:

— Моих работ много в музее. Если у меня что-то новое появляется, они хотят у меня это купить за деньги. Благодаря музею в Опишне сохранилось гончарство. Олесь Михайлович (директор музея — авт.) сделал так, что начали из-за границы ездить, и изделия появились, которые раньше нигде не увидишь. А музей всё выставил, и тут поучиться, посмотреть можно. Чтобы копировать чьё-то изделие — таких мыслей у меня нету. Я смотрю и думаю, чего добавить, чего убавить, чтобы нарядней было.

Работы Василия Омельяненко принимали участие во многих международных выставках в Болгарии, Германии, Великобритании, Китае, США и других странах. В разных регионах Украины у него много учеников, которые и сами становятся настоящими мастерами. Гончарствовать Василий Омельяненко не перестал и после выхода на пенсию. Он обустроил мастерскую в своём небольшом доме. 14 лет назад умерла жена мастера. Сегодня Василий называет глину своей второй жизнью:

— Я так привык к глине, что жить без неё не могу. Для меня глина, как живое существо. Вот лежит кусок глины, и я могу создать, будто породить, новое изделие. Оно свистит, разве что не говорит. А я с ним мысленно разговариваю. Рассказываю, что здоровья уже нету, хотя и не старый, ещё не 100 лет. А хочется сделать хорошее изделие, порадовать человеческую душу.

Александр Шкурпела

Александр Шкурпела родился в Опишне, поэтому не удивительно, что он решил связать свою жизнь с гончарством. Получив профильное образование технолога керамических изделий, Александр какое-то время работал на заводе «Художественный керамик». На заводе было принято, чтобы молодой работник наблюдал за трудом более опытного мастера. Учителем Александра был Трофим Демченко, который на то время работал сначала на художественных артелях, а потом на заводе на протяжении 45 лет.

— Он (Трофим Демченко — ред.) с детства в керамике. Очень хороший технолог. Завод поднял с нуля. Вы можете представить, как дядьки пришли со Второй мировой войны… Не видели женщин, давно водки не пили. А тут такая свобода. Нужно было их держать в руках. И он это смог. Ещё и дал им возможность получать большие зарплаты.

С начала 2000-х Александр Шкурпела работает как предприниматель: создаёт и продаёт керамические изделия. Жена помогает ему декорировать и продавать керамику. Вместе они воспитывают пятерых сыновей. Старший — Анатолий — гончарствует уже профессионально. Младшие — Максим, Артём, Андрей и Николай — учатся и тоже потихоньку гончарствуют и рисуют:

— Когда вижу, как старший сын лепит, то приходит вдохновение и самому хочется что-то делать. Он — продолжение моих рук и мыслей. В своём возрасте даже лучше разбирается в технологии, чем я когда-то. Он очень хорошо улавливает, как правильно разжечь печь. Мастерству необходимо учиться всю жизнь и всё равно всему не научишься.

Александр показывает, как устроена его мастерская. В подвале лежит заготовленная с осени глина — несколько сортов, каждый из которых подходит для изготовления определённого изделия. Всю глину копают в Опишне. Во дворе стоит огромная, больше чем сама мастерская, печь:

— Печь разжигаем раз в месяц. Наготовим изделий, потом загружаем. Сын помогает, так как распалить печь очень сложно. От неё нельзя отходить. Кроме того, температуру надо поднимать плавно, иначе изделия потрескаются.

На чердаке хранятся готовые изделия. Александр с сыном Анатолием работают на электрических гончарных кругах, которые сделали сами.

Базовое гончарство, рассказывает Александр Шкурпела, включает знание многих деталей. Как найти глину, как её подготовить к работе, как сделать глазурь, как присматривать за изделиями и др. Но каждый процесс является по-своему интересным:

— В Опишне была очень сильная база гончарства. Люди до сих пор знают, помнят. Если человек с нуля начинает заниматься гончарством — это очень непросто. Есть множество тонкостей, без которых ничего не получится. Думаю, что нам удалось выжить и сохранить это занятие, так как работаем всей семьёй.

Николай Варвинский

Николай Варвинский — один из немногих опишненских гончаров, которые по сей день занимаются частным промыслом. Жена помогает ему продавать изделия, старшая дочка учится на художника-керамиста, младшая пока что учится в Коллегиуме искусств. Предки Николая по маминой и отцовской линиям тоже гончарствовали:

— Я гончарствую уже 30 лет. Как раз закончил восемь классов и поступил в Опишненское училище, которое при заводе керамики. С тех пор вся моя жизнь связана с гончарством. Сначала учили в училище. Потом весь завод учил, пока не научил. Но тогда это престижно было: быть при заводе и иметь возможность посмотреть, где какие мастера работают. А мастеров раньше было много.

Николай рассказывает, что частных гончарных производств, которые работают на себя и живут с производства керамики, сейчас в Опишне — единицы. Таких, которые делают керамику время от времени — около десятка:

— В Советском Союзе, понятное дело, частных производств не было. До того были ещё кустари. Я этого не помню, но говорят, что налогами вынудили их оставить кустарное дело, чтобы все пошли на завод работать. Был завод художественной керамики, а был ещё завод просто керамики. Он больше выпускал ширпотреб, так называемый. Я на обоих заводах работал, а с середины 90-х работаю дома. С начала 2000-х я официально предприниматель.

Николай Варвинский вспоминает, как он заходил в творческую мастерскую завода «Художественный керамик» и самому хотелось делать нечто более творческое, сложное:

— Сейчас желание творить у меня возникает, когда побываю на выставках или в музеях, увижу что-то интересное.

— Рутинная работа разная бывает. Иногда это просто заказ, который нужно выполнить. А творчество — это когда нету заказа, а есть вдохновение. Чтобы так работать, необходимы условия. Чтобы можно было не переживать, чтобы детям было что поесть, чтобы было больше свободы. И желания. Желание — это самое главное.

Как мы снимали