Радист Цезарь из Закарпатья

В 2005 году местный житель Юрий Куцин создал в Калинах необычный этнографический музей. И каждый желающий может ощутить здесь атмосферу тропиков или далекой Японии, не пересекая ни единой границы, а также послушать истории основателя музея о его экзотических приключениях в далеких странах. В музейном саду растет лимонное дерево, а весной земля под японской сакурой усыпана нежно-розовыми лепестками.

One-man museum

В мире все большую популярность завоевывает новый вид туризма — все больше людей хотят «ощутить местный колорит»: познакомиться с местными жителями, увидеть, чем они живут, где работают и как проводят свой досуг, — то есть узнать о стране из «первых уст». В связи с этим трендом и появляются так называемые «музеи одного человека». Такой формат музея предусматривает, что обычные люди просто у себя дома создают тематические или арт-экспозиции и проводят экскурсии для туристов.

Так, например, сингапурец Koh Nguang How собрал коллекцию из более миллиона культурных артефактов юго-восточной Азии и разместил ее в собственной квартире.

Еще один тип – это тематический музей, таким примером может сужить музей, созданный пенсионером Чарльзом Эвансом, проживающим в США. После смерти супруги в 2011 году мужчина решил создать музей в ее честь. Экспозиция состоит из общих фотографий, вещей и музыкальных пластинок, под аккомпанемент которых супруги однажды танцевали.

Такие музеи вдохновляют многих людей преодолевать сотни километров, чтобы послушать истории их создателей и ощутить неповторимую энергию места. Поэтому не удивительно, что этнографический музей Юрия Куцина также пользуется популярностью среди иностранцев.

Юрий

Историю своей жизни Юрий Куцин рассказывает, как анекдот или веселую басню. Если бы не фотографии и превезенные из далеких краев сувениры, сложно было бы поверить, что этот на первый взгляд обычный дедушка из села в горах в свое время за 15 лет объехал 76 стран и даже был когда-то сотрудником советской разведки:

— Бывало, вылетаю из Москвы в 25-градусный мороз, прилетаю ночью в Дели, а там +42. Поеду на юг, как отсюда в Одессу, в Мадрас, а там — +50. А поехал в Калькутту – (Колката — ред.) — там в аэропорту война, с автоматов стреляют. Нас там полиция под бетонные ступеньки сунула и охраняла.

Все истории из жизни Юрия настоящие, без цензуры:

— Я был в Индии на трех свадьбах: на богатой, средней и бедной. Там индийка одна как прижалась ко мне, так через меня прошли прямо тысяча вольт!

Три года назад супруги Куцины громко, на весь район, отметили золотую свадьбу. Юрий очень любит рассказывать историю о том, как тщательно он выбирал себе жену. Сватал девушек из четырех окрестных сел, но в конце концов прислушался к совету матери. Вместе супруги собирают травы в горах, из которых они собственноручно горовят карпатский чай. Также Куцины занимаются пчеловодством. Их ульи смело можно считать экспонатами музея:

— Вот это улей, такого нет нигде больше ни в Украине, ни в Европе, ни у кого. Это улей-монастырь: там живут две семьи. А вот это пасека на 100 семей. В общем-то разницы нет, только форма отличается. Руками только не размахивайте, чтоб вас не покусали. А то будете платить по 10 гривен за укус – вакцина, шприц, медсестра.

Юрий Куцин любит быть первым во всем. Он был первым в селе, у кого появилась новенькая «жигули-семерка». Когда во Вьетнаме строили аэропорт Хо Ши Мина, а в Иране Бушерскую АЭС, то он, конструктор-строитель, был там. Когда посольство на Мальте нуждалось в радисте, Юрий поехал и туда:

— Это фотографии, где я побывал, в каких странах. Везде, где я побывал, начиная с Москвы. Когда был Брежнев, то я помогал коммунизм строить. А когда был Горбачев – помогал разваливать.

Практика общения с пожилыми людьми показывает, что те, кто в свое время имел доступ к советским тайнам, редко рассказывают какие-либо истории, связанные с ними. Сила пропаганды и страх перед системой мешают говорить даже сейчас, через четверть столетия. Однако, Юрий очень открыто рассказывает, много шутит и, кажется, рассказывает все именно так, как было:

— Это я в селе Юрий Иванович. В украинском паспорте у меня – Георгий Янушович, а в Москве у меня два загранпаспорта. Я там Цезарь Мариконе. Так что вы ко мне не придерайтесь. У меня здесь и телефон домашний засекречен.

Со своих иностранных поездок Юрий Куцин каждый раз привозил различные сувениры, хотя и денег на командировки давали тогда совсем мало: 58 долларов на 5 стран. Один раз удалось привезсти домой иконку и колечко с бриллиантом жене, а в другой раз – легкий травяной наркотик:

— Я жевал его, и друзьям давал. Дал одному начальнику, он пожевал и пошел домой. Жена его пришла с работы и спрашивает: «Ты что, пил?» — «Да нет, ты что!» — «Зачем ты обманываешь?!» Приходит потом на работу и спрашивает: «Что это было, Юрий Иванович? Я такой веселый, такой бодрый стал». А я говорю: «Наркотик». Он аж испугался.

Даже сейчас, спустя десятки лет, он в восторгом вспоминает историю, произошедшую давно и далеко, за тысячи километров от села Калины:

— Я шел по дороге вдоль озера, и тут вижу: идут шестеро американцев. Я их по беретам и американским флагам узнал. А я тогда шел без охраны, а не имел права покидать территорию посольства без охраны. Как их увидел, понял, что здесь могут возникнуть проблемы. Рядом – озеро, а в озере растут лопухи зеленые, такие широкие. Мне некуда было деваться, я вскочил в то озеро, а там был ил. Я сорвал один лопух и прикрыл им голову, взял его в рот. А они прошли тихо и не заметили меня. А вьетнамец со стороны наблюдал за этим эпизодом (неподалеку был его дом). Как только американцы прошли, хотел было я вылезти, а не могу: ноги застряли в иле. Тогда и подошел вьетнамец, протянул мне бамбуковую палку, вытащил меня и повел к себе. Я там обмылся, обсушился, сразу позвонил в посольство, чтобы машина приехала и меня забрала.

Авантюризм и бесстрашность – это первые слова, которые приходят на ум после рассказов Юрия. Даже сейчас, хотя все больше мысленно, он готов горы свернуть:

— Я ничего не боялся, только Бога. Сейчас у меня уже где-то лет 20 спина болит, я уже 5 раз оперировн: мне заменили тазобедренный сустав. А раньше я ничего не боялся: в Париже негру скрутил руки. Он крал у русской женщины доллары. Я стоял немного сзади, и вижу, как этот воришка засовывает в карман руку. Вытащил он только со второго раза. Я это увидел. Доллары я не брал, только руки скрутил и говорю по-русски: «Девушка, заберите свои доллары!»

Авантюризм и бесстрашность – это первые слова, которые приходят на ум после рассказов Юрия. Даже сейчас, хотя все больше мысленно, он готов горы свернуть:

— Я ничего не боялся, только Бога. Сейчас у меня уже где-то лет 20 спина болит, я уже 5 раз оперирован: мне заменили тазобедренный сустав. А раньше я ничего не боялся: в Париже негру скрутил руки. Он крал у русской женщины доллары. Я стоял немного сзади, и вижу, как этот воришка засовывает в карман руку. Вытащил он только со второго раза. Я это увидел. Доллары я не брал, только руки скрутил и говорю по-русски: «Девушка, заберите свои доллары!»

Музей в Калинах

История Юрия – это еще и пример гибкости мировоззрения. Несмотря на свою интегрированность в советскую систему, от него не услышишь жалоб на нынешнюю политику. После распада Союза он вернулся домой и продолжил делать то, что умел лучше всего – строить.

Никаких сентиментов по поводу советской символики Юрий Куцин не допускает, хотя именно от символической и мифологической зависимости избавиться сложнее всего в деле декоммунизации:

— Это герб Украины. А с другой стороны был герб с серпом и молотом, российский. Как-то пришел ко мне турист, и говорит: «Это не серп и молот, это смерть и голод». Потом я лег вечером спать, и думаю себе: «А мужик-то был прав». Когда Ленин закрутил Союз, то была же кругом революция, это ж в каждый дом пришли и голод, и смерть. Мужик сказал все правильно. Я и себе трактую туристам, что это – смерть и голод.

— Возле эмблемы «смерти и голода» можно увидеть совсем неожиданную вещь – деревянную к картину с резьбой, на которой изображен индийский Тадж Махал. В свободное от разведки и строительства время, Юрий еще работал с деревом и рисовал. В музее Юрий выставил лишь некоторые из своих картин: изображение Девы Марии, пейзажи Индии и Кавказа. Много картин, по словам Юрия, уехали заграницу. Использовались различные материалы для работы: красное дерево, бук, клен, орех, липа. Они придают картинам неповторимые оттенки.

На входе в музей стоит несколько деревянных скульптур, среди которых – карпатский разбойник, опришек Пинтьйо Хрущ. Тут есть мельница, она до сих пор в рабочем состоянии, и настоящая горная карпатская хата, которая, по словам Юрия, построена в конце ХVIII века. Также среди экспонатов: коллекция национальной одежды, оружия опришков, предметы быта, старинные музыкальные инструменты, например, трембиты.
Всего более 4 тысяч предметов в музее. Каждый из них имеет свою историю. Брий показывает маленький предмет, который совсем не похож на старинный гуцульский или бойковский артефакт:

— Это барометр, он показывает на неделю вперед. Смотрите, вот тут жидкость перемещается. Тут три компонента жидкости. Я не скажу, какой именно. Это секрет. Одна перемещается в хорошую погоду. Когда она идет наверх, будут сильные дожди. Она даже через верх переливается. На ясную погоду она идет вниз. И это изобрел я.

Вот так мы неожиданно узнали, что к професси «строитель» и к хобби «художник» можно с легкостью дописывать и звание «изобретатель». На самом деле, проведя в этом месте некоторое время, когда на столе видишь изобретение создателя музея, на стене – индийские пейзажи, а в саду – африканский чеснок, то уже перестаешь чему-либо удивляться.

Музей Юрия Куцина – это живой организм. Здесь царит рабочая атмосфера, ничего не лежит без дела, не покрывается слоем пыли. Атмосферу здесь создает человек, а вещи и истории лишь дополняют его.