Как работает российская пропаганда в медиа

Европейские страны уже не первый год системно отражают атаки кремлёвской пропаганды: от нашествия ботов до сконструированных медиакампаний. На серьёзность проблемы указывает то, что в 2015 году страны ЕС создали Оперативную рабочую группу по стратегическим коммуникациям(ESTF — East StratCom Task Force), чтобы противостоять дезинформационным кампаниям России. Случаи кремлёвских медиаатак тщательно собирают в единую базу. А вот в самой России Путину таки удалось создать альтернативную информационную реальность на грани здравого смысла. С началом полномасштабной войны против Украины инфопространство Российской Федерации особенно напоминает Зазеркалье. Только вместо Алисы – помешанный диктатор Путин, который информационно отравляет своих граждан при их молчаливом согласии.

Была ли свобода слова в России?

Цензура в России появилась практически одновременно с формированием российского государства. Сначала это был контроль за духовной жизнью: Российская православная церковь (РПЦ) монополизировала тут свою власть, церковные иерархи следили за всеми книгами в стране. Первое документально зафиксированное разрешение на церковную цензуру есть в сборнике «Стоглав» 1551 года, где, кроме прочего, было разрешено просматривать рукописные книги перед продажей. А уже в XVII–XVIII веках не брезговали и цензурными репрессиями : «неугодных» людей (прежде всего представителей культуры), а также “крамольные” рукописи и книги просто уничтожали.

С приходом на трон Петра I, который постепенно отобрал у церкви монополию на культурную жизнь, духовная цензура сменилась светской. Конечно, российскому царю удалось вывести культуру на качественно новый уровень, однако теперь царь стал и главным цензором, привлёкши к этому помощников. В 1708 году, во время войны со шведами, Пётр I издаёт распоряжение, которое явилось первым документом военной цензуры.

Императрица Елизавета продолжила цензурные традиции своего предшественника, хотя они уже носили более хаотичный характер. А вот Екатерина II стимулировала культурную жизнь, одновременно четко регламентируя её. При её правлении цензура приобрела официальный статус и была институционализирована. Реализовывалась она как цензура смешанного типа – светская и религиозная. Интересно, что именно Екатерина II, создав журнал «Всякая всячина», который, по её замыслу, должен был формировать общественное мнение в царской России, оттачивала механизмы пропагандистского влияния. Речь идёт о своеобразной «удобной журналистике» — сознательном отбрасывании злободневных тем и восхвалении жизни в стране.

Несмотря на то что де-юре цензуру в России отменили в 1905 году (царский манифест), она не исчезла ни тогда, ни сейчас. За более чем 100 лет изменились только инструменты и масштабы ущемления свободы слова. Сейчас запрещают фактически то же, что и при царской России: любые материалы, которые дискредитируют власть и церковь, разжигают «междоусобицы» или с точки зрения правящей верхушки являются аморальными.

Традиционная русская цензура – это жесткий способ воспитания удобного общества. Штрафы, закрытие газет и издательств, подкуп и репрессии – в начала ХХ века власть почти полностью контролировала СМИ. А перед началом Первой мировой издали «Временное положение о военной цензуре», чтобы под прикрытием военного положения полностью развязать себе руки в борьбе с неугодными СМИ.

С образованием Союза Советских Социалистических Республик коммунистическая власть старательно развивала культ супердержавы, что «впереди планеты всей”. Миф об исключительности СССР, его власти и народа продвигали буквально везде: в новостях, литературе, кинематографе, публичном пространстве (афиши, агитки, вывески и т. п.). Тогдашний светлый соцреализм отнюдь не пересекался с реальностью: о тотальном дефиците товаров, постоянном наблюдении за инакомыслящими и их преследованиях умалчивали.

При Сталине культ вождя достиг апогея. Закрепился нарратив о том, что во всех бедах виноват Запад, а США – обитель зла. Советская пропаганда, которую здесь вспоминаем почти вскользь, была феноменом невероятного размаха и влияния. Это предмет исследования многих междисциплинарных студий, ведь последствия этого влияния, к сожалению, до сих пор полностью не искоренены.

Путин, называющий распад Советского Союза самой большой геополитической катастрофой ХХ века, успешно реанимировал практически все инструменты советской пропаганды. Он не изменяет проверенной схеме фейкотворчества и запретов. Логика его действий в медиапространстве тоже неизменна – это принцип «если ты не с нами, значит, ты против нас». Благодаря ряду законодательных решений глава РФ из года в год просто уничтожает независимую прессу и деактивирует гражданское общество. Во всемирном рейтинге свободы прессы за 2021 год Россия занимает 150-ю ступеньку из 180-ти. Для сравнения: Украина в 2019 году была на 102-й позиции, в 2020-м – на 98-й, в 2021-м – на 97-й.

Запрети и властвуй. Современная хронология

Вернувшись второй раз на президентский пост в 2012 году, Путин усилил информационный контроль: теперь следят не только за печатной прессой, но и за интернетом. Власть получила инструменты для цензуры и ограничения доступа к информации.

2012 год

Разрешено блокировать веб-сайты без решения суда (закон РФ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»). Появляется «черный список», которым управляет Роскомнадзор. В результате этого заблокировано больше 100 тысяч сайтов и более 4 млн веб-страниц (по состоянию на июль 2018 г.). Из года в год количество запрещенных сайтов, внесённых в специальный реестр, растёт: в 2020 году – 4931 сайт, в 2021-м – 7018. Важно заметить, что инициировать блокирование сайтов может не только Роскомнадзор, но и другие ведомства: Генпрокуратура, МВД, ФНС (Федеральная налоговая служба) и т. п. В результате этого почти 175 тысяч сайтов оказались в Реестре запрещенных в РФ.

2013 год

Якобы пытаясь отстоять классические представления о семье, Путин запрещает так называемую пропаганду ЛГБТ+, в частности через интернет. За это назначены штрафы как для физических лиц, так и для медиа (ст. 6.21 Кодекса РФ об административных правонарушениях). Дополнили и Криминальный кодекс: штраф или срок до 3-х лет можно было получить за «публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершённые с целью оскорбить религиозные чувства верующих». Публичные призывы к действиям, угрожающим территориальной целостности РФ, согласно тогдашним поправкам к Криминальному кодексу, стоят 5-ти лет лишения свободы. А по так называемому «Закону Лугового» (депутат госдумы РФ) власть без судебного решения может блокировать интернет-ресурсы, которые, по её мнению, призывают к экстремистской деятельности.

2014 год

В рамках большой кампании по борьбе с терроризмом принят так называемый «Закон о блогерах». Блогеры с аудиторией более 3 000 уникальных посетителей должны были зарегистрироваться в Роскомнадзоре. Поскольку четкого определения понятия «блогер» в законе не было, то под него подпадало немало пользователей соцсетей. То есть они могли нести ответственность за любой пост, репост или комментарий. Также их обязывали указывать настоящие имя и фамилию, оставлять контактные данные. Закон действовал аж до 2017 года.

Ностальгия по СССР и героизация Второй мировой войны, которую в России называют Великой Отечественной, проявилась в дополнении к Криминальному кодексу РФ. Оказаться за решёткой можно было за распространение «неправдивой информации» о СССР во время Второй мировой войны и «реабилитацию нацизма». Дело в том, что Россия транслирует не объективную историю Второй мировой, а отбеленную и красивую. Это помогает утвердить нарративы о мощи и доблести россиян, а также об исключительной роли России в поддержании мирового порядка. Учитывая это, любые высказывания, являющиеся попыткой показать историческую объективность этих событий, — риск для гражданина РФ.

Новые правки «Закона о СМИ» (2014, 2015) уменьшили долю российских медиа, которые могут принадлежать иностранцам, с 50-ти до 20 %. При этом их начали называть иностранными агентами.

2015 год

Конфиденциальность личных данных интернет-пользователей в РФ оказалась под угрозой: начал действовать закон, согласно которому их данные хранятся только на серверах, расположенных в России.

2016 год

Вступил в силу закон, который обязывал новостные агрегаторы проверять «общественно значимую» информацию и нести за неё ответственность. Если власть оспорит решение о достоверности такой информации, агрегатор должен удалить её в течение 24-х часов. Также закон исключает возможность иностранного владения агрегаторами, информация в которых подана на русском языке или языках других народов РФ.

Так называемый «пакет Яровой» обязал операторов связи и интернет-провайдеров хранить всю информацию о деятельности пользователей по меньшей мере 6 месяцев, а также предоставлять её по требованию служб безопасности даже без ордера.

В избирательное законодательство, связанное с работой СМИ, были внесены правки, не дающие какому-либо россиянину воспользоваться своим правом на доступ к информации во время избирательной кампании. Это стало разрешено только аккредитованным журналистам, которые должны отвечать определённым критериям (стаж работы от 2-х лет и официальное трудоустройство) и пройти бюрократический круг предупреждений организаторов избирательной комиссии о своём намерении вести фото- или видеосъёмку.

2017 год

Появились первые запреты VPN и интернет-анонимайзеров. Пользователи мессенджеров потеряли право на анонимность – их идентифицируют по номерам мобильных телефонов.

Статус иностранного агента отныне получают не только зарубежные медиа, но и российские. Условия его получения достаточно размыты: медиа имеют иностранные средства или собственность (сюда можно отнести даже возврат средств из интернет-сервисов Airbnb, Amazon и т.д.) и участвуют в политической деятельности (трактовка «политической деятельности» тоже не конкретна).

2020 год

Иностранными агентами стали признавать не только общественные организации и медиа, но и физических лиц. Первыми в список попали правозащитники, художники и журналисты, которые сотрудничали с “Север.Реалии” — медиапроектом российской службы “Радио Свобода”, освещавшим события в северо-западном округе РФ в соответствии со всеми журналистскими стандартами.

В РФ статус “иностранный агент” — почти синоним слова “шпион”, отсылающий ко временам КГБ (Комитет государственной безопасности в СССР) и стигматизирует участников инфополя. После появления в специальном реестре Роскомнадзора они обязаны маркировать специально определённым текстом все свои материалы (опубликованные и до и после получения этого статуса), проходить регулярные аудиторские проверки и отчитываться о своей деятельности перед Минюстом, а также должны зарегистрировать юрлицо в РФ (физлиц это тоже касается). В результате этого позиции медиа значительно ослабели: появилось много препятствий для журналистской деятельности, например, стало меньше желающих давать интервью и комментарии. Также уменьшилось количество партнёров и рекламодателей.

За невыполнение этого закона предусмотрены штрафы или ограничение свободы до 2-х лет. Обжаловать решение о присвоении такого статуса пока не удалось никому.

Путин управляет не только из своего бункера, но и из телевизора. Питер Померанцев, специалист по медиа и пропаганде в современной России, в своей книге “Ничто не правда, и всё возможно” справедливо заметил, что “телевидение — единственная сила, которая может объединить и скрепить эту страну и управлять ею”. По данным Международного ПЕН, российские власти тотально контролируют информационное пространство: большинство СМИ — государственные, то есть пропагандистские, либо принадлежат физическим лицам, выгодным Кремлю. До полномасштабной войны всё шло «по плану», ведь социологические исследования свидетельствуют о том, что на начало 2021 года для 64-х процентов россиян главным источником получения информации о РФ и мире оставался телевизор. На второй позиции — соцсети (42 %), среди которых уверенно лидирует «Вконтакте». При условии соблюдения всех перечисленных драконовских законов об объективных медиа не может быть и речи.

Наблюдение за развитием событий в медиапространстве России после полномасштабного вторжения в Украину даёт основания предполагать, что медиаплана «Б» у Кремля не было. Пока российские военные везли в своих танках парадную форму и ордена за взятие украинских городов, кремлёвская пропагандистская машина понемногу делала заготовки материалов о «триумфальной денацификации». Чтобы не допустить информационного смятения, власти РФ одно за другим закрывают или блокируют либеральные медиа, которые пытались сопротивляться медийной повестке дня. Это “Эхо Москвы”, “Новая газета”, “Дождь”, “Медуза”, “Настоящее время”, DOXA, “Голос Америки”, BBC, Deutsche Welle, “Крым.Реалии” и другие. Также блокируют Twitter, Facebook, Instagram, VPN. И смех и грех – российские блогеры просят компанию Meta возместить им ущерб (1 млрд $) от потери работы.

Далее — принятый в марте 2022 года так называемый закон о фейках, предусматривающий уголовную ответственность за распространение недостоверной информации о действиях вооружённых сил РФ (от 3-х до15-ти лет колонии), призыв к введению санкций против РФ (до 3-х лет тюрьмы) или публичные действия, дискредитирующие российскую армию (от штрафов до 3-х лет лишения свободы). Слово «война», кстати, тоже официально запрещено. От СМИ, которые войну называли войной, Роскомнадзор потребовал удалить эти публикации, а несколько независимых медиа просто закрыли. Этот закон, фактически являющийся последним гвоздём в гроб свободы слова в России, приняли единогласно и сразу в трёх чтениях. Первые уголовные дела за «военные фейки» уже возбуждены. Многие медиа после принятия этого закона объявили о закрытии (Znak.com, радиостанция “Серебряный Дождь”) или вынуждены были переформатировать деятельность (The Village переехали в Варшаву, Bloomberg и СNN отозвали своих журналистов из РФ), некоторые удалили с сайта все свои материалы. Таким образом власти РФ заставляют молчать не только СМИ, но и обычных пользователей интернета, независимо от количества их подписчиков. Оказаться за решеткой можно буквально из-за репоста или комментария под «запрещенным» материалом. Прокремлёвские власти настолько боятся правды, что запретили публиковать даже интервью с президентом Украины, которое делала Meduza (медиа, признанное иностранным агентом).

Чтобы подкреплять в россиянах иллюзию их невиновности в этой полномасштабной войне, РФ выпускает на сцену своих пропагандистов. Они, как подметила журналистка Валентина Аксёнова, разыгрывают партию игры в пристыженного либерала. Самый яркий пока пример – появление 14 марта Марины Овсянниковой с плакатом «No War. Остановите войну. Не верьте пропаганде. Вам здесь врут» в эфире Первого канала. Западные медиа проглотили эту наживку, не заморачиваясь тем, что Марина Овсянникова — опытная редактор Первого канала, её соцсети переполнены атрибутикой нынешней войны, а весь этот перформанс — дешевая постановка. Редакция Первого канала быстро сделала так, чтобы на их сайте этот фрагмент был недоступен для просмотра, однако он уже успел разлететься в мировых медиа и соцсетях. Результат — Россия снова дорвалась до балалайки, сладко напевая Западу одну и ту же песню: нет войне, россияне не виновны, мы с Украиной дружим. «Выход в люди» Овсянниковой изменил повестку того дня: еще утром весь мир говорил о трагедии в Мариуполе, а вечером уже обсуждал «героизм» медийщицы.

Овсянниковой «нарушение» российского закона «О фейках» фактически сошло с рук: суд оштрафовал её на 30 000 рублей (примерно 366 $). Кстати, пропагандистка с пятнадцатилетним стажем сменила место работы и теперь работает в редакции Die Welt. Украинцы возмущаются, а немцев всё устраивает. Впоследствии немецкая Weimer Media Group назвала её лауреатом премии СМИ “За свободу” в Восточной Европе. Среди других лауреатов – президент Украины Володимир Зеленский и лидер белорусской оппозиции Святлана Тихановская. Жюри премии обосновало это решение тем, что «украинцы, белорусы и россияне стоят на передовой борьбы против зла, войны и тирании». Вручение этой премии Овсянниковой на нормальный язык можно перевести так: нам безразлична национальность, все мы дружественные народы и хотим мира. Вот так пропаганда побеждает здравый смысл.

Показательно, что журфак Московского государственного университета закрыл образовательный модуль «Политическая журналистика». Его объединили с «Социальной журналистикой», обосновывая решение уменьшением количества заинтересованных в этой специальности. Именно на этом курсе готовили специалистов, которые затем шли работать в относительно независимые медиа РФ.

Ещё одно возможное «улучшение» – предложение депутата госдумы РФ Андрея Лугового принять отдельный закон об «иностранных агентах». Власти 11 марта 2022 года уже согласовали создание единого реестра физлиц «иностранных агентов» и связанных с ними людей. Очевидно, что цензура вновь может перерасти в единичные или массовые репрессии. «Им должно быть страшно», — слова Андрея Лугового, коротко иллюстрирующие реалии жизни в этой стране.

Телевизор вместо головы

Медийная диктатура создает чудесный плацдарм для продвижения любых нарративов власти. Это способ формировать мировоззрение россиян в самых отдалённых уголках страны, где телевизор – наибольшее благо. Из каждого “ящика” годами звучало, что Россия — «великая и могучая» страна с «великой культурой», и ей по силам всё, даже национализация IKEA. Если и есть какие-то проблемы, то виноваты в этом западные страны, которые в инфореальности РФ априори подлые и завистливые.

Контент подают под таким соусом, что Россия никогда не была виновата ни в одном конфликте, любое её участие — исключительно миротворческое. Во время полномасштабной войны против Украины пропагандистская машина немного «подкручивает» нарративы и вбрасывает в инфопространство тезис, что западные медиа делают из мухи слона и слишком нагнетают. И, конечно, все, кто за пределами РФ, — это враги. Так кремлёвские власти легитимизируют войну против всех. Войну информационную и буквальную. По результатам недавних опросов, 71% россиян поддерживают войну в Украине, хотя, учитывая состояние свободы слова в РФ, объективность этих данных — под большим вопросом.

Культивирование жестокости сработало против самих россиян – они молча мирятся с действительностью, даже если она их не устраивает. Россиян больше пугает автозак, чем отсутствие свободы слова. Они не считают себя способными что-либо изменить. Конечно, это ещё и очевидный результат влияния кремлёвской пропаганды, которая вселила россиянам мысль о том, что все революции происходят не по воле народа, а по заказу заинтересованной власти. Поэтому они ждут, пока появится какой-нибудь политический герой и разрулит все проблемы в государстве. Результат – пассивный народ, поддерживающий культ диктатора.